Подъем флага Центр Переезд на Эльбрус 5 642 м.

Подъем флага ГК «Центр Переезд» на Эльбрус. Высота 5642 м. Западная вершина.

Ниже таблица по подготовке индивидуального снаряжения. В сравнении с реальной картиной.

Если жить не в приюте, то понадобится групповое снаряжение:

Изучив множество отчетов о происшествиях на Эльбрусе, мы их сгруппировали и приняли меры к их предупреждению.

5. Выезд

Купили билеты на самолет до Минеральных Вод заранее, т. к. аэропорт в Нальчике часто не принимает самолеты из-за погоды.

Естественно, когда выезжали, взяли с собой рулон стрейч-пленки. Нельзя не упомянуть об этом. И дело не только в том, что мы ее продаем, просто самый простой подсчет показывает правильность нашего решения. Например, у нас было 4 рюкзака. Слетать туда и обратно — это, по идее, 8 запаковок. Один раз обернуть багаж в аэропорту — 500 рублей. Т. е. если бы мы упаковывали там, то потратили бы 4000 рублей. Мы же мотали одним рулоном и когда летели туда, и когда летели обратно, и осталось 30% рулона — отдали людям просто так. Даже если заказать один рулон за 380 рублей и доставку у нас за 450 рублей, то вышло бы всего 830 рублей.
Ну да ладно. Долетели нормально, не считая того, что на посадку мы заходили со второго раза, т. к. с первого не получилось. Мы уже метров со ста при посадке снова начали набирать высоту и ушли на второй круг. Со второго сели:)

В Минводах нас встречали на микроавтобусе (трансфер до гостиницы). Доехали уже по темноте до Терскола, набрав высоту с 300 до 2100 метров. Приехали, заселились, легли спать.
P.S. Когда поднялись с 300 до 2100 метров, то все начало раздувать. От животов до продуктов. Например, вот как раздулся пакет чипсов, купленный в Минеральных Водах.

6. Акклиматизация

Как уже писал выше, наш план акклиматизации немного был изменен. Вообще, что такое акклиматизация и для чего она нужна? Акклиматизация — это приспособление нашего организма к новым условиям. Причем все усугублялось тем, что в нашем случае акклиматизация нужна была не для того, чтобы хорошо себя чувствовать там, куда мы приехали (как в случае, когда вы приезжаете на отдых в другой климат), а нужна, чтобы наши организмы привыкли и были готовы действовать в условиях гипоксии — нехватки кислорода. То есть нам нужно было акклиматизироваться на будущее, чтобы осуществить восхождение на высоту свыше 5 км. Альпинисты давным-давно заметили, что для того, чтобы подготовиться к высотному восхождению, нужно постепенно, ступенчато, медленно набирать высоту, а затем спускаться, и так с каждым днем все выше и выше.
Само пребывание на высоте 2000 метров (высота поселка Терскол) — уже начало горной акклиматизации.

Соблюдая классический план акклиматизации, в первый день мы пошли до обсерватории. Это настоящая действующая международная астрономическая обсерватория. Располагается на высоте 3150 метров. Задач у нее много, но из понятных: слежение за солнцем, за кометами и взаимодействие с расположенной недалеко Баксанской нейтринной обсерваторией.
Подняться туда можно только пешком, чем мы и занялись. Дорога туда ведет относительно хорошая. По дороге открывается чудесный вид на сам Эльбрус, а также на водопад Девичьи косы.

Очень красиво. Ошибкой было только то, что не все продумали защититься от солнца, поэтому шея, уши и нос обгорели (особенно у меня). Пришлось использовать пантенол. Также, на высоте, холодно, да еще и ветер дует, поэтому на следующий день, у некоторых уже были признаки простуды.
Поднялись, пообедали чаем и шоколадкой, пошли вниз. Пока спускались, встретили молодых туристов, которые хотели заночевать в районе обсерватории. Завязался разговор о диких животных, волках, медведях, и кто кого может съесть. У нас отличился знанием фауны Александр. Мы и предположить не могли, что Александр знает все о хищниках Приэльбрусья:)

Вся дорога заняла у нас около 6 часов. Мы дико проголодались и по совету дежурного МЧС поехали в место, единственное, конечно, где готовят лучший шашлык. А там рядом и поляна Нарзанов оказалась (это там, где Нарзан из земли бьет ключом в 15 местах).

Так прошел первый день. Устали очень. Спать легли, еще было светло. Тем более что на следующий день решили встать пораньше.

Вот и наступил второй день. Согласно плану собрались на гору Чегет. Проснулись, как и хотели, рано. Позавтракали, вышли. Начало подъема у нас было запланировано от поляны Чегет.

До поляны дошли, наверное, минут за 30 и пошли круто вверх, к вершине Чегета. Идти было уже раза в 1,5 больше, выше, круче, чем на обсерваторию. Дорога на Чегет пролегает прям под канатной дорогой. Ошибиться с этой дорогой трудно, т. к. она начитается прямо у начала канатной дороги. Шли медленно. Слева был красивый ледник «Семерка». 

То и дело стояли таблички «Стой! Приграничная зона!». Но мы шли и шли. Чем выше поднимались, тем было холоднее, несмотря на солнце, которое стремилось сжечь наши неприкрытые части тела. А впереди горизонт, который был близко, т. к. мы шли вверх, раз за разом открывал нам вид на еще один участок движения. Особенно когда ждешь вершину, каждый горизонт кажется крайним, что вот-вот за ним вершина, а на самом деле еще идти и идти…

Помню, идет человек. У него как лук у Робин Гуда (за что мы его так и прозвали) — лыжные палки на веревках. Я спрашиваю: «Товарищ, ты почему палки не в руках держишь, как все нормальные люди, а за спиной?», а он: «Я не понимаю их назначения». Ну, я ему и объяснил. Палки трекинговые нужны, потому что:
 ? разгружают ноги, т. к. 20–30% веса рюкзака и тела переходят на руки;
 ? помогают в горах легче держать равновесие, т. к. если оступился, то можно воткнуть палку в сторону падения, а не всем телом избегать падения;
 ? когда идем вверх, палки делаем покороче (чтобы руки не затекали и не замерзали), когда вниз, то подлиннее.
Когда мы спускались, он палки уже держал в руках, правда, шел еще вверх.

Ну так вот, дошли мы до вершины, вот только было непонятно: в Википедии высота Чегета — 3770 м, а мы были на вершине уже на 3400–3500. Предположили, что у Чегета несколько вершин, и из доступных та, которая пониже. 

На Чегете пообедали стандартным набором из чая, шоколадки и банана. Час посидели, пообщались с другими группами, которые тоже проходили акклиматизацию. Пошли вниз. Но вниз решили не идти, а спуститься на канатной дороге, т. к. дорога вниз уже ни на что не влияла.

Третий день изначально планировали как день релакса. Хотели просто походить не выше 2200, а начали форсировать события. Полезли на 4100 м. Поднялись на канатной дороге до Гара-Баши, приют «Бочки» (3800).

Кстати, канатных дорог сейчас две. Одна — старая, рабочая, другая — новая, дороже на 100 рублей, но она постоянно то ли ломалась, то ли еще что, но люди висели в кабинках без движения часами.
Так вот, поднялись мы до «Бочек», оттуда пошли пешком до «Приюта-11». «Приют одиннадцати» ( «Приют 11») — гостиница для альпинистов на высоте 4100 метров над уровнем моря. В течение 60 лет это была самая высокогорная гостиница СССР и России. По стечению обстоятельств она сгорела, но это место носит обобщенное название «Приют 11», несмотря на то, что там сейчас несколько приютов.
Первый раз мы изучали кошки, подгоняли под себя. Первый раз пошли в кошках. До приюта дошли за 2 часа. Движение от «Бочек» до «Приюта-11» уже проходит исключительно по снегу. От солнца снег размокает, ботинки тоже мокнут. Ноги тяжелеют. Солнце светит о-очень ярко, на глазах очки или маски 3 или 4 степени защиты, главное, чтобы свет не попадал под них, т. к. можно ослепнуть.
Высота в 4100 на третий день пребывания очень хорошо ощущается. Сил нет, настроения нет, аппетит вялый. В этих условиях мы нашли склон покруче и начали тренировать срыв и самозадержание ледорубом. Кувыркались вперед, назад, срывались и зарубались.

Все промокли и устали. Решили еще чуть набрать высоты, а там и пообедать. Набрали метров 100, начали обедать.

Под действием гипоксии у ребят начались эмоциональные недовольства. Короче, от занятия «Спуск в кошках» ребята отказались. В итоге, я пошел вниз с сильным отрывом, т. к. был возмущен самоуправством, которое могло потом стоить жизни или здоровья. Так мы и спустились, пешком к «Бочкам», а там по канатной вниз к Азау.
Как вы знаете, за нашим восхождением следило много людей. Соответственно у некоторых из них были знакомые и в Терсколе. Итак, мы, спустившись вниз, встретились с местным жителем для обсуждения добора необходимого снаряжения. Поужинали в Азау и выдвинулись в гостиницу для отдыха и сбора.

Четвертый день по плану был днем отдыха. Но отдыха в Терсколе весь день! А мы отдохнули пару часов и потом поехали на приют «Бочки» (3800 м).
Подробнее. Утром впервые мы встали не спеша, без будильников. Все дни были солнечные, невзирая на прогнозы погоды. Сходили в одно местное кафе, позавтракали, затем пошли за снаряжением. Вообще со снаряжением в прокат проблем тут нет. Есть несколько довольно крупных пунктов. Среди них по дороге из Терскола в Чегет есть два: пункт от клуба «7 вершин» и «Культур-Мультур». Мы спокойно, кидая камушки в реку Баксан, которая идет вдоль дороги, дошли до второго.
По дороге встретили Спартака Старкова (Спартак — ветеран войны в Афганистане, который в качестве поддержки приехал к нам из Москвы). В прокате добрали следующее снаряжение:
  • Маски от солнца (Николай Григорьевич и Александр);
  • Пуховики (все четверо);
  • Пуховые рукавицы (я и Роман);
  • Бахилы на ботинки (три пары).
Спартак нас обратно на своей машине довез до отеля. В отеле мы договорились о том, чтобы оставить свои вещи, которые нам точно не пригодятся, на горе (сувениры, кроссовки, одежда для возвращения домой и т. п.).
Собрали свои тяжелые рюкзаки и двинули. К вечеру мы уже заселились на «Бочки». С заселением помог друг Спартака — Руслан.
Наша «бочка» представляла собой контейнер с одной дверью посередине, двумя небольшими окошками в торцах ближе к потолку, и двумя группами кроватей по 4 штуки. Проживание стоило 500 рублей в сутки. Мы заняли 4 койки и начали готовиться ко сну.

Помню свои ощущения: еще не отпустила простуда, пью терафлю, пью витамин C по 1000 мг в сутки (при рекомендованных 90 мг в сутки на взрослого человека), пульс в покое крадется к отметке в 100 ударов в минуту.

Электричество в этих бочках дают раз в сутки с 20 до 22 часов, с помощью генератора. Темнеет рано.

Прием пищи в специальном общем вагончике.

 Интересный ужин у нас получился. Пошли мы на ужин со своим джентльменским набором из лапши «Доширак» и тушенки (ну, чай да хлеб не описываю). Тушенка, которую купили в Терсколе, оказалась какая-то странная, и только Роман нашел в ней изюминку, остальные же воротили нос, хотя и ели.
 Так вот, вагончик рассчитан человек на 20. Нас четверо, и еще там была группа человек 10. Сидим, едим. Смотрим, что им девушка местная суетится: готовит, накладывает, развлекает.
Потом уже выяснилось, что это у них «все включено». А мы тогда не знали. Но произошла странная вещь: минут 15 на все про все, и их девушка-повар говорит им, мол, давайте закругляйтесь, у меня следующая группа на подходе.
 Прогнала их. А как только последний из их группы исчез из поля видимости, она обращается к нам: «Это я их ради вас выгнала, я лучше вас буду кормить их лазаньей»:)
Уж не знаю ее мотивы, но зато мы поели нормальную еду:) Так она нам еще этой лазаньи оставила на следующий день!

Короче, СПАСИБО тебе, о девушка по имени Зуля!

Ладно, отойдем от лирики. Поужинали, помылись ковшичком талой водички, потому что жалко питьевую воду, легли спать. Спали относительно нормально, утром проснулись, но радости я не помню. На высоте около 3800 уже начинаются процессы, при которых усвояемость пищи ниже, уже начинаешь терять вес, сон в каких-то моментах поверхностный и т. п.

   Утром встали, позавтракали остатками былой роскоши (привет от Зули), собрали свои вещи и вышли на стартовую площадку (так я назвал стоянку снегоходов). Спартак договорился с Русланом, чтобы нас отвезли на снегоходах от «Бочек» до «Приюта-11», поэтому от этого предложения мы уже отказаться не могли.

Утром вышли, ждем наших снегоходов, солнце ярко светит, штиль, одним словом — благодать! Пока ждали 30 минут снегоходы, уже солнце вступило в неравную схватку с надвигающимися облаками.

Так начался пятый день. Чем выше мы поднимались, тем хуже становились условия обитания. Приют «Мария», в котором мы остановились — это прямоугольный барак, разделенный на 3 помещения фанерными перегородками. Два из них — это спальные помещения с нарами, вместимостью (если бочком лечь) по 12 человек (6 снизу и 6 вверху), и помещение столовой. Из цивилизации — газовый баллон и электричество от генератора с 20 до 22 часов.
Мы как заехали, долго не сидели. Вещи бросили, взяли необходимое снаряжение, одели кошки и пошли.

Погода портилась на глазах. От солнца не осталось и следа. Туман (на самом деле это просто облака, которые шли на высоте 4–5 км). Поднимающийся ветерок. Глаза слепит. Дышать уже непривычно и тяжело. Вернее, дышишь ты легко, да только толку мало — не «надышиваешься»:)
По плану это был наш крайний акклиматизационный выход. Мы планировали дойти минимум до скал Пастухова 4600 метров (названы в честь Андрея Васильевича Пастухова — русского альпиниста, геодезиста, гляциолога, этнографа, биолога и исследователя Кавказа), а максимум до Косой полки (т. к. Александр в интернете почитал, что кто-то  так ходил).

Ну и пошли. Высота начала движения около 4100 метров. Идем след в след. Я иду впереди, задаю темп, выбираю дорогу, меняю шаг.
Дорогу приходится выбирать, т. к. следов почти нет, их равняют ратраки и снегоходы. Не специально конечно, просто они возят туристов вверх и вниз, а дорога одна. Вот и получается, что вроде нашел следы, а они прерываются, или следы нашел не в нашем темпе, или неправильным шагом.
Неправильный темп — это слишком широкие следы. Они, как правило, недолгие, т. к. широко идти долго не может никто.
Неправильный шаг — это когда любители идут так, что у них кошки проходят одна над другой, а так ходить нельзя. Мы же, как по учебнику, шли при небольшом угле подъема — прямо в лоб, при увеличении переходили на елочку, а дальше либо для смены шага, либо при увеличении угла еще больше переходили на подъем зигзагом.
В руках держали палки, т. к. до Косой полки особо падать и скатываться некуда. До 4600 идешь вдоль параллельной скальной гряды, на 4800 — скалы Пастухова — еще не такие большие углы возвышения.
Шли примерно так: поначалу 25 минут идешь медленно, 5 минут отдыхаешь, потом 15/5, потом 10/5.
Пока шли, погода ухудшалась все сильнее. Мы не боялись т. к. шли вдоль скальной гряды (слева и справа параллельные каменные гряды). Шел то снег, то снежная крупа, то ветер. Идти было трудно.

В какой-то момент то ли сам заметил, то ли кто-то  из нашей группы обратил внимание на то, как сверху катится черный пакет. От усталости лично я не задумался, почему пакет катится вниз, а не по ветру в сторону. Я даже направился к нему, хотел пнуть ногой, а пакет оказался камнем сантиметров 60 в диаметре, который катился вниз и запросто мог раздавить человека или сломать ратрак.
Крикнув в облако (дальше 100 метров все равно ничего не видно) «Камень!» мы пошли вверх.
Когда до скал Пастухова оставалось метров 100, сил уже было крайне мало, а голова, казалось, лопнет по швам, как спелый арбуз, и глаза вылезут из орбит.

Каждое слово доставляло головную боль, поэтому я молчал. Чуть выше скал Пастухова мы встретили то ли поляка, то ли шведа. Он там ночевал вместе с МЧС в палатках. Палатки у них были хорошие, высокогорные.
На языке жестов и палкой на снегу мы обсудили политические вопросы, санкции, ЕС, Меркель и Обамыча, и, конечно, погоду. Он говорил, что погода, мол, скоро будет супер хорошая.
Посовещавшись, мы решили подняться еще чуть-чуть, пока либо не наступит контрольное время (15:00), либо кому-то  не станет очень плохо.
Совпало все. Роману стало плохо точно в 15:00. Мы пошли вниз.

Удивительно, что как трудно идти вверх, и так же трудно идти вниз, только вниз идти веселее (но в тот раз не для Романа).

Спустившись вниз, у нас с Сашей случился приступ необоснованной радости: минут десять мы смеялись, радовались, выпили по ампуле анальгина (на фото), а потом эйфория сменилась апатией. Саша стал злым, а я, помню, лег, т. к. хотелось поспать, но спать ты не можешь…

Рома в это время под присмотром Николая Григорьевича прочувствовал этапы горной болезни, где-то  до середины возможных. Если бы у него начался отек легких, тогда мы бы его спускали, но решили подождать, ведь мы и так с 4900 высоту сбросили до 4100.

Александр о самочувствии: «Сильная слабость, нервозность, голова раскалывается, апатия, сырость, холод, ощущение, что заболеваешь».
Роман о самочувствии: «Без комментариев». Он прочувствовал горную болезнь по полной. Четвертый час боролся с ней. Сейчас состояние стабильно плохое.
Андрей: «Пока шли, голова трещала по швам, думал, как спустимся, пройдет, ан нет, пришлось выпить ампулу анальгина. Попытался уснуть — пульс зашкаливает… Встал, начал бродить, отпивался чаем».

Всего наш поход длился 4,5 часа, набор высоты составил 600 метров, но это были самые тяжелые 600 метров за все дни. Теперь нам предстоял самый тяжелый путь — путь наверх.
На высоте 4100 пища усваивается плохо. За каждый день пребывания на такой высоте можно скидывать до 1 кг. Хочется спать, но уснуть не можешь, а если засыпаешь, проваливаясь в сон, то неожиданно просыпаешься, после чего опять долго пытаешься заснуть.
Если с самого начала мы хотели совершать восхождение на следующий день после нашего выхода на скалы, то теперь становилось ясно, что минимум день для отдыха просто необходим.
Рома к вечеру, часам к 21, «отживел». Съел банку тушенки, почитал мой журнал и повеселел. Осознавая, что завтра день отдыха, мы как-то  уснули, и спали до утра более-менее хорошо.

День 6

День отдыха — это всегда приятно. Даже погода нам улыбалась. Ветер стих, вышло солнце. Из местных развлечений было: грызть семечки, пить чай с лимоном, ходить за тридевять земель искать сотовую связь. Я еще ходил искать 3G, т. к. нужно было держать в курсе тех, кто следил за нами в соцсетях.

Еще к нам подселили человек 8 в соседний кубрик. Помню, один член этой экспедиции накануне восхождения пришел с запахом алкоголя и сказал своему инструктору, что не мог отказать местным и выпил коньячку. Остальные же оказались вполне нормальными, не разговорчивыми, себе на уме альпинистами любителями.
К вечеру мы начали готовиться ко дню восхождения. А он был запланирован на следующий день. К слову, так как мы позитивные и дружелюбные, то мы притягивали хороших людей. Вечером нас накормили гречкой с тушенкой соседи из другого домика (не подумайте про наших соседей из другой комнаты:)

Итак, вот он и настал. 7 день. День восхождения.

Ребята настояли на том, чтобы ехать до скал Пастухова на ратраке. Я сдался и согласился. Опасность ратрака в том, что при быстром наборе высоты вероятность возникновения горной болезни в разы выше, чем если подниматься на своих двоих.
Итак, проснулись где-то  в час ночи. Позавтракали. Завтрак был, в отличие от прошлого дня, обычной водой, которую мы притащили снизу, а не талой.

Отступление: талая вода хороша, когда ты ее из холодильника достал, стаканчик выпил, и все. А когда ты весь день ее пьешь, а обычную не пьешь, то появляется опасность вымывания солей из организма. Талая вода — дистиллированная в нашем случае, т. к. тает не обычный лед, а осадки.
Еще отступление: изначально я был противником идти выше скал Пастухова с палками. Я выступал только за ледоруб. Но потом один инструктор из клуба «7 вершин» подсказал лайфхак: ледоруб в руке держишь по всем законам альпинизма, а вот палку одну убираешь, вторую оставляешь, с руки темляк (веревка) снимаешь и держишь только за ручку. В случае срыва палку не задумываясь отпускаешь — она улетает. Зарубаешься ледорубом. Ну, а как в себя придешь, у тебя еще одна палка. На еще один срыв:)

Доехали до скал Пастухова. Ночь.

Ехали с приключениями. Ехали на снегоходах. На двух. Я ехал на втором с Романом, сзади. Где-то на середине пути наш снегоход забуксовал. Мне было велено спешиться и ждать извозчика. Я слез. Они уехали. Стою я один-одинешенек. Темнота — хоть глаз выколи. Звезды над головой кажутся такими близкими… Штиль. Полная тишина. Ощущение могущества природы и грандиозности гор. Эх, Александр Сергеевич Пушкин сейчас выразился бы получше. В общем, я рад, что у меня были такие минуты. Очень интересно…
Но все-таки приехали за мной. Меня одного этот снегоход тоже не смог поднять. Видимо, какие то силы предостерегали меня: не надо быстро заезжать, иди медленно…
Но 30 минут времени и телефонная связь позволили моему водителю найти другой, «более мощный» снегоход. И меня тоже доставили к моей группе. Они сидели меня ждали, а я не сидел, как доехал, почти сразу пошли.
Налобные фонарики освещали путь. Шаг за шагом, след в след, медленно, очень медленно мы шли и шли, шли и шли. Другие группы обгоняли нас, кого-то обгоняли мы, при этом мы шли со скоростью ленивой черепахи.
Шли красиво. Ну, или шли, и вокруг было красиво:) Хотя этим словом не передать ни вид, ни ощущения. Да что словом, его не передать ни фотографиями, ни видео. Что по мне, так такие минуты въедаются в память и затем заставляют возвращаться обратно, из суеты городов.
На высоте более 5000 даже зрение работает по-другому (нормальная острота зрения возможна при яркости освещения в 2,5 раза больше обычной).
Так вот, с рассветом, представьте себе те величественные горы, которые казались большими, во время подготовки, на которые ты восходил по 5-6 часов, теперь кажутся маленькими. Ты уже видишь горы Грузии, и даже, если знаешь куда смотреть, виден Казбек (5033 м).

Горизонт уходит вдаль, и не сразу понятно, где заканчивается небо, и где начинается земля или Черное море. Эльбрус с рассветом создает оптическую иллюзию: ты отчетливо видишь тень от него, где вершина тени много выше горизонта.
Тишина. Полная природная тишина. Только слышны неспешные шаги да собственное дыхание.

Если снаряжение подобрано правильно, по размеру, и ты умеешь его использовать, то оно не ощущается. Ни холодно, ни жарко. Если останавливаешься, становится немного холоднее, когда идешь — теплее. Солнце вышло — надевай очки. Но это еще не все…
Ощущение усталости не покидало нас. Несмотря на очень медленный шаг, на довольно частые остановки, усталость была такая, что после отдыха сделать 20 шагов уже в тягость. Воздух наичистейший, его много, дышишь глубоко, а все равно не хватает. Парциальное давление кислорода снижено и поэтому чувства как у двигателя: вроде топливо есть, вроде все части смазаны, жмешь газ, а ничего не происходит, не тянет…

Но, к сожалению, на этот раз лично у меня на этом ощущения не закончились. Где-то с высоты 5200 я начал ощущать слабость и меня понемногу начинал мутить. Энтузиазм держался только на том, что я шел первым. Ребятам я сказал, что думал, что у меня первые признаки горной болезни, и что высока вероятность, что лично я не дойду. Но чтобы исключить вероятность чего-то  другого, я решил идти вверх, пока не получу какой-то явный признак.
Наш шаг из-за меня замедлился, хотя я не увидел печали на лицах нашей группы.
Ну а дальше как в поговорке: «Videre Napoli et Mori», я увидел седловину и, упав на четвереньки, минуты три получал явный признак горной болезни, вернее отдавал его.
Дальше нужно было действовать быстро и четко, т. к. в моем случае нужно было как можно быстрее спускаться, чтобы не стало хуже. Организовали консилиум с повесткой «Что делать дальше?». Варианты были следующими:
 1. Вся группа спускается вниз.
 2. Группа делится пополам: двое вниз, двое вверх.
 3. Я один иду вниз, трое вверх.

Разберем каждый вариант.

Первый самый безопасный, т. к. в этом случае никто вверх не идет, ведь вел группу я. Плюс — я спускаюсь под присмотром сразу троих. Минусы — никто не восходит, флаг «Центр Переезд» тоже. Плюс это и самый сложный вариант, т. к. в этом случае попытку восхождения делают опять все четверо на следующий день, и вероятность, что завтра станет кому-то  тоже плохо — четыре к одному. К слову, я уже поднимал этот вопрос на второй день нашего пребывания, когда мы мирно кушали шашлык в Терсколе. Тогда было единогласно решено действовать именно этим способом, из соображений безопасности.
Второй вариант относительно безопасен, т. к. везде по два человека. Осложнялось только тем, что вверх пойдут двое неопытных. Зато главная цель экспедиции будет достигнута с вероятностью в два раза выше, т. к. сегодня двое, и завтра еще двое. Неопытность решили свести к минимуму путем примыкания к любой организованной группе идущей вверх. Катализатором решения послужил Александр, который молча слушал, а потом заявил, что если он сегодня спустится вниз, то сразу уедет домой.
Ну и третий вариант — на авось. Я понимал, что взойти на Эльбрус кому-то  суждено один раз в жизни, и если этот раз не реализуется из-за меня, то меня потом будет грызть совесть. Также я предположил, что если и завтра я не взойду, то будет вдвойне обидно тому, кто из-за меня спустится. Вариант самый опасный и недопустимый, т. к. после потерь из-за погоды идут потери из-за ошибок на спуске после наступления горной болезни. Человек может в какой-то момент вести себя неадекватно, пойти куда-то и сорваться, уснуть и сорваться и т. п. Плюс притупляется скорость реакции, да и вообще становится все равно на то, что будет.
Как вы, наверное, догадались, мы выбрали второй вариант. Меня повел вниз Роман. То ли глядя на меня, то ли еще от чего-то , но пока спускались, Романа накрыло тоже. В итоге мы шли с ним вдвоем, и мучились от «горняшки».
Шли до лагеря пешком. Пришли, обнаружили, что там уже другая группа из четырех человек, не считая собаки у нас в соседях. А по приходу, что примечательно, скоро появился аппетит. А это означало одно — скорое восстановление.
Мы очень переживали за наших друзей. Очень хотели, чтобы они взошли, т. к. в этом случае главная цель будет достигнута, ну а мы, если повезет, взойдем тоже. На восхождение у нас с Романом оставался только один резервный день, а еды на всю группу было мало. Обычной воды не было, только талый лед и снег.
Часов пять мы ждали и вот — они появились:) Счастливые, довольные, смертельно уставшие. Они взошли и подняли флаг «Центр Переезд»!

День 8. Восхождение № 2

Предыстория.
Наши соседи оказались очень милыми, дружелюбными и пробивными:) Это были две семейные пары и собачка Жуля. Сначала они мне дали аспирина, чтобы мягко снять головные боли. Затем они нас с Романом накормили очень хорошей тушенкой, и в завершение всего предложили ехать с ними на ратраке завтра в ночи на высоту около 5000-5100 м (выше ратраки не ездят, т. к. там уже лед и большая вероятность срыва). Неизвестно как, но если ратрак обычно на такую высоту стоит 1000 евро, и его берут на большие группы, чтобы хоть как-то  было подешевле, так вот они договорились вчетвером за сущие копейки! Ну а нам предложили просто так, мол, если хотите, то у нас место есть:)
Мы с Романом согласились, ведь, во-первых, день у нас был крайний, и надо было успеть вернуться пораньше, а во-вторых, вчера, дойдя пешком до 5400, мы прошли акклиматизацию по полной, и быстрый набор для нас уже был не страшен. И третье: исходя тут все вдоль и поперек, морально мы уже были спокойны, что в этот раз мы немного прокатимся.

Вот так, мы довольные легли спасть накануне восхождения.

Проснулись мы около часа ночи. Как пришел в себя после сна, первое, что насторожило — воющий ветер на улице. Я хотел выйти из домика в туалет (он на улице, над пропастью метров 30 от домика), и с первого раза не смог открыть дверь, т. к. ее «подпирал» ветер. В свете своего налобного фонарика я увидел летящий снег, лед, и песок горизонтально. Глянул наверх — небо чистое. Значит это все поднимает с земли ветер.
Думаю, ну ладно, «война план покажет», надо одеваться. Причем решаю сразу одеть и пуховик и пуховые рукавицы (вчера это все лежало в рюкзаке на восхождении).

И тут меня насторожила одежда наших добрых коллег по цеху: женщины ходили, рассуждали зачем нужны ледорубы, мужчина один был в шапке-кепке, у которой ушки опускаются, и в обычных ботинках, то ли на меху, то ли на чем… Одежда, которая обычно встречается в городе, эдак в октябре–ноябре, но никак не на восхождении. Благо хоть кошки были. У женщины одной был похожий на синтепон лыжный костюм. Фонарики налобные у них были, такие, которые на рынке по 100 рублей продаются. И при всем при этом они заботились о нас с Романом. Дали мне выпить аспирина утром, что-то  советовали, спрашивали…
На этот раз утром я не ел вообще, т. к. меня еще со вчерашнего дня подташнивало. Оделись, вышли, наш ратрак уже был подан. Загрузились и поехали. С нами еще ехали в кабине двое из МЧС. Они заступали на дежурство и им нужно было пройти акклиматизацию, по-быстрому сходив на вершину. Мы ехали первые в эти сутки.
Когда спешились, сели с Романом минут 15 подышать на этой высоте — привыкнуть. А наши коллеги уверенно пошли вверх. Мы сидели и рассуждали, что обидно, такие веселые ребята, сейчас их накроет горная болезнь…
Посидели, пошли, впереди и вверху только маячили огоньки налобных фонариков. В этот раз были те же виды и ощущения, кроме одного: ветер. Ветер был не такой сильный, как внизу, но он был. Пуховики и рукавицы спасали.
Мы шли почему-то не сомневаясь, что вот-вот встретим оторвавшихся коллег. Но они маячили, маячили, а потом и вовсе скрылись.

Мы с Романом и так выигрывали во времени, поэтому не торопились. Да и особо сил не было торопиться. Меня иногда мутило с высоты 5400, как раз начиная с седловины. Но, в отличие от вчерашнего, я понимал, что это то ли от голода, то ли остаток вчерашнего дня — в голове было ясно.
Дойдя до седловины, мы наткнулись на двоих из наших соседей — они бодрячком звали нас в обход обычной тропы, мол, они знают короткий и пологий путь. Я тогда подумал, что это у них уже галлюцинации начались, но останавливать их не было сил, т. к. мы только дошли, а они уже отдохнули и пошли дальше.
Мы с Романом тоже остановились на седловине. Седловина — она как последний рубеж обороны, с нее остается один большой рывок и ты на вершине.
Жуткая картина на седловине открывается: следы порванных палаток, разбросанных и разметанных вмерзших вещей, одежды и снаряжения. Непонятна судьба хозяев этих вещей, но в лучшем случае она не самая завидная.

На решающий рывок мы решили оставить рюкзаки и пойти налегке. Рюкзаки мы пристегнули к вмерзшим металлическим конструкциям, чтобы их не сдуло ветром, и пошли.
В руках — палка без темляка на руке и ледоруб, на поясе — страховочная система с карабином.

Солнце к этому времени встало и начало ярко светить. Поэтому мы сняли еще и пуховики и убрали их в рюкзак. Мой CamelBak замерз и пить из него было нельзя. Да и не хотелось пить холодную талую, соленую из-за добавленного регидрона, воду. Он тоже остался в рюкзаке.
Прямо от седловины начинается крутой подъем, градусов 50–60. Несколько таких участков. На особо опасных местах протянуты перила — специальные веревки, за которые пристегиваешься карабином и в случае срыва виснешь.

Перила, если их проходить правильно, очень замедляют движение, т. к. пока один не пройдет, второй не должен пристегиваться, ведь сорвавшийся сорвет ближнего.

Идем вверх, а вниз спускается один человек. Я из вежливого любопытства спрашиваю: «Что браток, не осилил вершину?» (по моим подсчетам, спускаться с вершины еще рано). А он говорит: «Я? Нет, с вершины иду. Я фотограф, и хотел пофотографировать ночью с вершины. Вот, сделал много фотографий. Правда, чуть не замерз и всю ночь отжимался и приседал, но все хорошо в итоге получилось». Вот как бывает!
На высоте где-то  5400–5500 мы увидели вторую странную картину. На восточной вершине ходили люди. Четверо. И к ним садился вертолет. Потом люди бегали. Дальше вертолет улетел, и из четверых остались двое. Мы решили так: наши соседи заблудились и пошли не на ту вершину, там кому-то  стало плохо, они вызвали МЧС, и тех, кому было плохо, забрали, а остальным сказали спускаться.

Мысленно попереживав за них, мы пошли выше. Сказать что было тяжело — не сказать ничего. В какой-то момент мы увидели вершину в метрах 500 от себя по горизонтали (чуть выше), и я попросил Романа снять меня на видео. Сделал на лице улыбку и побежал в сторону вершины, якобы у меня было много сил. А потом упал, и пульс зашкалил — я думал, инсульт случится…
Вот метры до вершины сокращаются, остается метров 100, а ускориться ты не можешь. Странное чувство.

Ну и последние шаги… И вот она — высшая точка России и Европы!

Флаг «Центр Переезд» второй раз на вершине!

Как сказал Роман: «Я был так счастлив, что почувствовал в себе силы и уверенность на сто лет вперед!».

«Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал».

Конец.

P.S. Когда мы шли вниз, мы переживали за судьбу наших соседей. Мы переживали, что делать с Жулей, если с ними что-нибудь  случится. Но, видимо, в этот день Эльбрус прощал ошибки всем. Когда мы спустились в наш приют, то нашли соседей в бодром здравии. Оказывается, они просто решили пойти на Восточную вершину. И сходили на нее. Вертолет они тоже видели, прилетал он не к ним. Мы долго смеялись вместе!:)

P.P.S. Все-таки не всем простил ошибки величественный Эльбрус. Одной туристке стало плохо в седловине. Ее сопровождающий растерялся и не знал, что делать. Тем временем у нее начались судороги, и она даже не могла встать. Связи с седловины нет, поэтому спасателей вызвать нельзя. Другие восходители выполняли роли зевак и любопытствующих, кроме трех человек. Это девушка-инструктор какой-то группы и мы с Романом. Т. к. девушка-инструктор шла только наверх, а мы вниз, то было решено действовать так: она оказывает доврачебную медпомощь, а мы с Романом ускоренным темпом идем вниз (бежим) до момента, где есть связь, и вызываем МЧС. Что и было сделано. Нам потом даже вечером в Терскольском МЧС сказали спасибо, что пострадавшую спасли, дело было серьезное, и сказали, что мы действовали правильно.

Вот так. Удачи!